Эдгар Аллан По Черный кот

Я не надеюсь и не притязаю на то, что кто-нибудь поверит самой

чудовищной и вместе с тем самой обыденной истории, которую я собираюсь

рассказать. Только сумасшедший мог бы на это надеяться, коль скоро я сам

себе не могу поверить. А я не сумасшедший — и все это явно не сон. Но завтра

меня уже не будет в живых, и сегодня я должен облегчить свою душу покаянием.

Единственное мое намерение — это ясно, кратко, не мудрствуя лукаво, поведать

миру о некоторых чисто семейных событиях. Мне эти события в конце концов

принесли лишь ужас — они извели, они погубили меня. И все же я не стану

искать разгадки. Я из-за них натерпелся страху — многим же они покажутся

безобидней самых несуразных фантазий. Потом, быть может, какой-нибудь умный

человек найдет сгубившему меня призраку самое простое объяснение — такой

человек, с умом, более холодным, более логическим и, главное, не столь

впечатлительным, как у меня, усмотрит в обстоятельствах, о которых я не могу

говорить без благоговейного трепета, всего только цепь закономерных причин и

следствий.

С детских лет я отличался послушанием и кротостью нрава. Нежность моей

души проявлялась столь открыто, что сверстники даже дразнили меня из-за

этого. В особенности любил я разных зверюшек, и родители не препятствовали

мне держать домашних животных. С ними я проводил всякую свободную минуту и

бывал наверху блаженства, когда мог их кормить и ласкать. С годами эта

особенность моего характера развивалась, и когда я вырос, немногое в жизни

могло доставить мне более удовольствия. Кто испытал привязанность к верной и

умной собаке, тому нет нужды объяснять, какой горячей благодарностью платит

она за это. В бескорыстной и самоотверженной любви зверя есть нечто

покоряющее сердце всякого, кому не раз довелось изведать вероломную дружбу и

обманчивую преданность, свойственные Человеку.

Женился я рано и, по счастью, обнаружил в своей супруге близкие мне

наклонности. Видя мое пристрастие к домашним животным, она не упускала

случая меня порадовать. У нас были птицы, золотые рыбки, породистая собака,

кролики, обезьянка и кот.

Кот, необычайно крупный, красивый и сплошь черный, без единого

пятнышка, отличался редким умом. Когда заходила речь о его

сообразительности, моя жена, в душе не чуждая суеверий, часто намекала на

старинную народную примету, по которой всех черных котов считали оборотнями.

Намекала, разумеется, не всерьез — и я привожу эту подробность единственно

для того, что сейчас самое время о ней вспомнить.

Плутон — так звали кота — был моим любимцем, и я часто играл с ним. Я

всегда сам кормил его, и он ходил за мной по пятам, когда я бывал дома. Он

норовил даже увязаться со мной на улицу, и мне стоило немалого труда

отвадить его от этого.